男人四十 July Rhapsody

Приближающийся к сорокалетнему юбилею Лам (Джеки Чеунг) работает учителем, у него есть жена (Анита Муи) и двое сыновей – один вот-вот закончит университет, а второй пока учится в школе. Кризис среднего возраста подкрадывается к Ламу незаметно – ученики как один идиоты, жена утомляет, работа достала… Проблеск надежды он видит в своей ученице Ву (Карина Лам) – нагловатой, самоуверенной девице, у которой есть талант, но нет желания его развивать. Девушка очевидно заинтересована в нем, поэтому Лам нерешительно, но все же делает ответный шаг.

Фильмы такого плана – так называемый «соцреализм» – в России времен Советского Союза не были редкостью, и хотя «Июльская рапсодия» рассказывает не о том, как награжденный Орденом Ленина прораб-ударник мучается угрызениями совести по поводу того, что у его соседки по лестничной клетке протекает унитаз, а он никак не может оторваться от выполнения ленинских заветов, чтобы его починить, стиль у фильма примерно такой же.

История, которую сценаристка Айви Хо и постановщица Энн Хуи хотят поведать миру, совсем не нова и за пару лет до «Июльской рапсодии» была поведана в «Красоте по-американски». Когда все достало, уверенность в себе испаряется с каждым новым днем, а жизнь, как кажется, прожита зря, остается либо застрелиться, либо завести роман с юным цветущим существом – только оно может вернуть силы для продолжения существования. На самом деле, конечно, фильм довольно сложен и весьма умен, но в нем есть ряд раздражающих мелких моментов, которые мешают воспринимать его мысли так, как они того заслуживают.

Минус первый – убийственное занудство. У Энн Хуи оно пока не вошло в ту стадию, которой уже давно страдает Фрут Чан, к примеру, но находится в опасной близости от кризисной черты. Стиль ради стиля, медитация ради медитации – пустоты и длинноты не углубляют сюжет, а растягивают его, как Бог таксу. Герои ленты не могут просто общаться – они обменяются многозначительными взглядами, вздохнут и только после этого выдадут свою реплику. Энн Хуи снимает фонари, стены, листву деревьев, пейзаж за окном – все это должно способствовать созданию соответствующего настроения, но вместо этого лишь нагоняет скуку.

Минус второй – очевидность морали. Мы с первых же кадров понимаем, чем все закончится и все уроки, которые вынесут для себя каждый из главных героев, тоже представляем вполне отчетливо. Любовь Лама и его жены к древней китайской поэзии красива и помогает лучше прорисовать их образы, но ею авторы зачастую злоупотребляют и пытаются прикрыть сценарные недоработки. Дополнительная сюжетная линия, касающаяся секрета из прошлого семьи Лама, чисто функциональна – в нужный момент она дает необходимый толчок пробуксовывающему сюжету, чтобы тот наконец-то расставил все по своим местам.

Минус третий – главные герои не вызывают сочувствие, они просто жалки. Актеры играют очень сильно, но что они могут сделать с персонажами, которые так зациклены на своих проблемах, что вываливают их на всех, но в первую очередь – на своего сына, которому бегут исповедываться при каждом удобном случае? Ву в исполнении Карины Лам более многогранна (и юная актриса играет ее так, что оторвать взгляд от нее невозможно), но тоже несимпатична – если уж говорить честно, то откровенная стерва, маленькое чудовище, осознающее свою власть и упивающееся ею.

Как бы там ни было, три упомянутых выше нюанса раздражают меня исключительно как зрителя, который ожидал чего-то другого – более грациозного, более нюансированного, более доступного. Если приступать к просмотру без ожиданий и «с чистым разумом», я вполне допускаю, «Июльская рапсодия» может произвести совсем иное впечатление. Немного потеряв «волну», из ленты легко можно вывалиться и тогда она покажется банальной и скучной, как и мне. Но в то же время что-то подсказывает, что, возможно, я просто «не дозрел» до нее – дождусь, когда мне стукнет 40 и уже тогда посмотрю, что изменится в моем отношении к фильму. Возможно, в нем есть что-то, что молодежи неподвластно.